ПОЭТ

Член Национального Союза писателей Украины, руководитель творческого объединения русских поэтов «Восход» при НСП Украины. Лауреат литературной премии им. Николая Ушакова за лучшую поэтическую книгу на русском языке Национального Союза писателей Украины за 2004 г. Лауреат литературной премии им. А.С. Грибоедова «За честь и веру» с вручением медали А.С. Грибоедова Союза писателей России за 2010 г.
Родился в 1942 г. в Оренбургской обл. РСФСР в семье живописцев. С конца 1943 г. живет в Киеве. Окончил филологический факультет Киевского государственного университета (1972) и Киевский политехнический институт (1980). Работал в типографии (1965—70), в НИИ “Квант” (1970—90). Научный сотрудник Совета по изучению производительных сил Нац. АН Украины (с 1990). Печатается как поэт с 1983: газ. “Ленинское знамя”. Автор кн. стихов: Благославляю неизбежность. Киев, “Созвучие”, 1995; Если хочешь меня застать. Киев, “Кий”, 1996; На круги своя. Киев, 1998; В направлении взгляда. Киев, 1999; На другом языке. Киев, 2000.

КИЕВ – ФЕОДОСИЯ

Какая сила так ещё умеет
Наматывать пространство на колёса
И долгий путь с запретным ускореньем
Протаскивать сквозь утлое сознанье?

И проходить, не ведая преграды,
Сквозь чью-то жизнь, уклад, заборы, стены,
И не зависеть ни от притяженья,
Ни от порядка и его запоров?

Вагонами проколотые веси
Стараются закрыть своё пространство,
И нить дождя, терзаемая ветром,
Звенит, одолевая натяженье,

И силится припасть к оконной раме
Судьбы, распятой меж двумя мирами.

* * *

Кара-Даг вдали, Кара-Даг:
Высь – в каменьях,
а дол – в садах.

Паранджа-вуаль ох, к лицу,
Вьётся розами по крыльцу

Невозможная красота:
Осенённым глазам – уста.

Хоть и мал уголок, да свой.
Глину синюю пенит соль,

Звёзды смотрят со дна в глаза,
На откос забралась коза…

Полыхавший костер богов,
Он стоит и поныне гол,

Он стоит и доныне цел,
И глядит в зенит, как в прицел.

Кара-Даг вдали, Кара-Даг,
Весь в следах стоит,
как в слезах.

ПОНТ ЭВКСИНСКИЙ

Наверно, больше не увижу
Ни хлёстких волн,
ни южных звёзд,
Что за неделю стали ближе,
Вернее, встали в полный рост.

Бушует ласковое море,
Шумит невидимой волной…
Строка ложится, будто вторя,
И вмиг становится шальной.

Ей тоже хочется прихлынуть,
Волной хлестнуть поверх голов
И отступить назад, в пучину,
Играя камешками слов.

* * *

За узким пляжем море затаилось
В блаженнейшем неведенье своём:
Последняя ли послана мне милость
Прорваться за привычный окоём?

Увижу ли ещё такие горы,
Такое небо синее, без дна?
Берёт крутой разбег мой поезд
скорый,
Мне только зелень в окна и видна.

А впрочем, вот гора заходит сбоку,
Отодвигая заросли плечом…
Какое счастье подчиниться року
И, уходя, не думать ни о чём!

Я всё приму и выполню до края
Пути, пока не выключили свет…
Ползёт гора, встаёт рассвет, сгорая,
Плывёт по небу облако вослед.

ШТОРМ В САКАХ

Колотило море в берег
Набегающей волной,
Будто с гор бросался Терек
В клочьях пены ледяной.
Ни обмана в нём, ни фальши:
Разбивался вал с угла,
И волна скользила дальше,
Убегая, как могла.
Как умела, убегая,
Напитав собой песок…
И на смену ей другая
Подставляла свой висок
Под удар шального ветра
О бесчувственный гранит,
И летели брызги щедро,
И не ведали границ,
Распадаясь в бойне этой
И теряя все следы…
И смотрели семь поэтов
На бессмертие воды.

КОКТЕБЕЛЬ

Внутриутробный переулок
Меня протиснул сквозь дворы.
Так узок он и так он гулок,
Что сон летит в тартарары.
Идёшь впритык, как кровь
по венам,
Собой охватывая срез,
И два плеча одновремéнно
Двух стен касаются… Как в лес,
Точней, – сквозь чащу,
так, что окна
Друг в друга целятся в упор.
Сажень квадратная, не охнув,
Собой исчерпывает двор.
И люди трутся друг об друга,
Когда окажутся вдвоём…
Но за стеной простор упруго
Включает вечность в окоём.

НАБЕРЕЖНАЯ

Наверное, ночью торгуют
не менее рьяно,
И даже успешней,
пока не мешают лучи
Уснувшего солнца,
и небо, как чёрная рана,
Открыто, как в бездну:
«Бессмертие? Вот, получи.

Во что завернуть? Не пугайся,
ну что здесь такого?
Раскладка обычная
прямо у пляжа… Бери!
Уже оплатил всею жизнью
своей бестолковой
Бездонную пропасть и ниже –
полоску зари.

Бери, не стесняйся,
пока еще звёзды над нами,
Пока вместо них не взошёл
небосвод голубой…»
Впервые звезду не в оконной
увидевший раме, –
Уедешь и вечное небо
прихватишь с собой.

ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ

Волошинский фестиваль
русской поэзии

Вновь – стихи на осколках культуры,
Сохранённых живыми людьми.
Да, привычка – вторая натура:
После драки не хлопнуть дверьми.

Даже первая: помнить о драке,
Но хранить и связать из кусков
То, что тихо тонуло во мраке
Меж обломками павших веков.

Мы – другие, и наша культура –
Не наследница этих томов,
Но читается в них партитура
На мелодию древних холмов,

И вулканов, и скал, что над морем,
И оскалов коварной судьбы…
И не им ли уверенно вторим:
«Не рабы…не рабы…не рабы»?

КОКТЕБЕЛЬ

Нет, не поеду я туда…
Мария Петровых

И я там был. И в кабинет
Я заходил с экскурсоводом.
Полыни, сини – точно нет,
Но так же луч бежит по водам.
И так же чайка пред волной
Ныряет в воду за добычей…
Синеют звезды надо мной.
А люди? Здесь такой обычай –
Ходить и чваниться… Они
Не проявляют интереса…
Летят потерянные дни,
Не достаёт до сердца пресса.
Всё – нараспашку: жизнь и смерть,
Как будто с кем-то, а не с нами.
И только дивный синий цвет
Над морем светится, как знамя,
И раньше солнышка встаёт,
И вдруг строкой бежит по коже,
Но легкой жизни не даёт
И смерти – тоже.